В последнее время мы вновь начали гордиться нашей армией, которая демонстрирует высочайший уровень боеготовности и патриотизма. Престиж армейской службы в обществе возрос многократно, и это не только радует граждан нашей страны, но и делает Вооружённые силы России предметом самого пристального внимания со стороны западных «партнёров». Появляется огромное количество публикаций о новых типах вооружения, аналитических материалов о боеспособности российской армии – как в отечественных, так и в зарубежных изданиях. Но каким бы высокотехнологичным ни было оружие, всё равно самым главным в армии остаётся человек. Так было, есть и так будет. И если мы хотим понять, какая она – современная Российская армия, стоит поговорить об этом с настоящим профессионалом, отдавшим службе Отечеству большую часть жизни. Именно таким профессионалом является заместитель командира Ржевского соединения ПВО А.И. Простяков.
О ВРЕМЕНИ И О СЕБЕ
– Александр Игоревич, давайте для начала вы немного расскажете о себе, поскольку, если журналисты о вас некоторыми сведениями располагают, то читатели практически ничего не знают. Поэтому, помимо того, что вы посвятите нас в некоторые детали своей биографии, ответьте, пожалуйста, на первый вопрос. Почему вы выбрали армейскую стезю – по зову души, по случаю (училище было рядом), по дружбе (решили поступать заодно с приятелем)? Почему всё-таки армия, причём не в самое благоприятное время?
– Я родился в Ярославле, но всё детство и юность провёл в Саранске, где и окончил школу. Военных в семье не было, не считая дяди. Но военное дело меня привлекало с самого раннего детства. Окончательное решение стать офицером принял в восьмом классе, когда впервые проходили организованные военкоматом военные сборы. В десятом классе они уже занимали пять дней. Мы тогда жили в полевом лагере, спали в палатках, участвовали в различных мероприятиях, в том числе – в стрельбах. К тому времени я уже точно знал, что буду поступать в военное училище.
Большую роль в моём выборе сыграли военрук и учитель физкультуры. Мы приходили на военную подготовку в стройотрядовской форме и сапогах. На физкультуре вообще все элементы выполняли с подходом – по-армейски. Поэтому, когда пришёл в училище, во время физподготовки меня спросили, служил ли я в армии. Услышав ответ «нет», немного удивились, потому что все элементы я выполнял по армейским стандартам. Я и первые 16 пунктов строевого устава выучил наизусть ещё в школе, и в стрелковый тир, который у нас находился в подвале, ходил. Так что судьба моя определилась ещё в школе.
А конкретное училище я выбрал уже после того, как с нами, выпускниками, побеседовали представители военных вузов. Это были представители разных родов войск, но мне больше всего приглянулась противовоздушная оборона. И я поступил в Высшее зенитное ракетное командное училище ПВО в городе Энгельсе.
– А как вы, молодой офицер, пережили 90-е, когда армия находилась фактически в «разобранном» состоянии. Не было желания всё бросить и уйти? Тогда ведь многие именно так и поступали…
– После того, как поступил в училище, главная задача была – учиться, получать знания. В июне 1994-го окончил военный вуз, службу начал лейтенантом в августе, а первую зарплату получил в мае 1995 года. Из армии не ушёл по той простой причине, что уже не мог представить свою жизнь вне военной службы. Карьеру военного начал с должности начальника расчёта зенитного ракетного подразделения в одной из воинских частей под Санкт-Петербургом. И вся моя служба фактически связана с Ленинградской областью, где я прошёл путь от начальника расчёта до командира части. В 2003-м занял первое место на конкурсе среди командиров подразделений зенитных ракетных войск России. И тогда же, на полтора года раньше (в качестве поощрения), мне присвоили звание майора. В 2004 году поступил на заочное отделение в Военную академию воздушно-космической обороны имени маршала Г.К. Жукова в Твери. После её окончания получил назначение в Санкт-Петербург – сначала стал начальником штаба, потом – командиром воинской части. И в этой должности прослужил вплоть до 2015 года. Затем последовало повышение – Ржевское соединение ПВО, где поначалу я был начальником рода войск, а затем – заместителем командира дивизии.
– Не жалко вам было расставаться с Петербургом, к которому, наверное, уже прикипели душой?
– Конечно, жалко. Там действительно осталась частица души. Но есть долг перед Родиной, и судьба наша военная такая – не сидеть на одном месте. За годы службы побывал в разных местах, например, в Абхазии, участвовал в операции по поддержанию мира. Недавно вернулся из трёхмесячной командировки. Не раз также приходилось бывать на различных полигонах, где проходили учения, и это были отнюдь не развлекательные поездки. Но про ставший родным Петербург не забываю, и рад, что меня там тоже помнят. Сейчас, например, пригласили на празднование 23 февраля – думаю, что поеду.
\
«ЧЕСТЬ» И «ОФИЦЕР» – НЕРАЗДЕЛИМЫ
– А что такое, по-вашему, честь офицера? Существует ли такое понятие в наши дни?
– Понятие «честь» и звание офицера неразделимы ещё с екатерининских времён, и даже раньше. Оно возродилось в период становления Красной Армии, когда многие царские офицеры перешли на службу республике. Во многом благодаря этому не произошло подмены понятия «офицерская честь». Примеров и раньше, и теперь – более чем достаточно. Это мы видели в близкие к нам времена – и в Афганистане, и в Чечне, и сейчас в Сирии.
Я думаю, можно даже не называть имена этих людей – они у всех на слуху. Мы знаем, что наши воины в Сирии сражались и сражаются за Родину, «не жалея живота своего». Наша армия тем и сильна, что в ней существуют традиции. И следовать понятию «офицерская честь» – одна из них.
– Скажите, Александр Игоревич, насколько важны дом и семья для человека, который большую часть времени проводит на службе?
– Скажу честно: если бы не моя супруга, – не знаю, что бы из меня получилось. Её внимание, тепло и забота поддерживали меня в самые сложные минуты жизни. Я уходил и возвращался со службы с мыслью о том, что меня дома ждёт семья – жена и две дочери, причём ждут с большим нетерпением. И это дорогого стоит! Сейчас одному трудно, – чувствуется отсутствие домашнего тепла, поскольку жена с младшей дочерью в настоящее время живут в Москве, а старшая дочь осталась в Петербурге.
