Война – явление страшное и совершенно нежелательное, но так уж слагается тысячелетняя история нашего государства: развиваясь и двигаясь вперёд, мы вынуждены перманентно воевать. Слишком уж большой и лакомый кусок – Россия, и слишком многие желают его заполучить. Впрочем, все попытки наших врагов сделать это заканчивались неудачами, и «виной» тому – необыкновенная сплочённость русского народа перед лицом беды, сила его духа и беззаветная любовь к Отечеству. Так было, есть и будет всегда, какие бы планы ни строили наши противники. Война – это всегда горе и слёзы, но есть и у неё, пожирательницы жизней, свои плюсы, один из которых – полное отсутствие полутонов. В момент экзистенциальных сражений всё предельно ясно: это – чёрное, а это – белое; это – друг, а это – враг; это – герой, а это – трус; это – патриот, а это – предатель.
С началом специальной военной операции на территории бывшей Украины все как-то сразу поняли: пятьдесят оттенков серого – это только в кино. В жизни всё намного проще и прозаичнее. Линия между добром и злом приняла настолько явные очертания, что не только олигархи и рабочие, пенсионеры и студенты, но порой и члены одной семьи оказались в разных «окопах». Важные решения пришлось принимать всем – артистам и общественным деятелям, врачам и преподавателям вузов, таксистам и спортсменам, журналистам и дояркам, водителям и учёным, предпринимателям и строителям. Но особенно ярко это проиллюстрировала частичная мобилизация: одни штурмовали грузинский Верхний Ларс и границу Казахстана, чтобы спасти свою шкуру, а другие – военкоматы, чтобы встать на защиту Родины. В числе патриотов оказался и мой муж – майор Российской армии в отставке Дмитрий Дмитриевич Дмитриев.
ЕСТЬ ТАКАЯ ПРОФЕССИЯ?
С детства он мечтал стать военным. Выстругивал из дерева автоматы и пистолеты, брал в плен соседских ребятишек, изображавших немцев, совершал мальчишеские подвиги вроде прыжков с крыши или моста, учился оказывать первую помощь раненым, гарцевал на колхозном коне – словом, готовился основательно. Учёба в школе, несмотря на боевой характер, давалась ему легко, потому после её окончания Дмитрий без труда поступил в Тамбовское высшее военное командное училище химической защиты (ТВВКУХЗ), где и прошли самые лучшие годы его жизни – с 1990-го по 1994-й. Только вот незадача: присягу он приносил Советскому Союзу, а служить пришлось новой России…
А новой «демократической» России ни армия, ни офицеры оказались не нужны. Началась череда наших отступлений, вывода войск из стран Варшавского договора, парадов суверенитетов и локальных конфликтов. В городе Шиханы Саратовской области, куда распределили молодого лейтенанта, постепенно забылись и ещё совсем недавние мечты, и весёлые курсантские будни, и красивые строевые песни. Остались только растерянность от падения великой страны и горечь от того, что не только молодые офицеры, но и те, кто отдал делу защиты Отечества всю свою жизнь, вынуждены были ежедневно думать о том, как прокормить свои семьи и не оставить службу. Тяжёлый это был выбор, унизительный, и многие сделали его не в пользу армии.
Как раз в 1994 году президент Ельцин решил наводить конституционный порядок в Чеченской республике. Молодые лейтенанты с такими же молодыми, необученными солдатами-срочниками входили в Грозный, который встречал их надписями «Добро пожаловать в ад!». Нехватка оружия и боеприпасов, еды, полное отсутствие денежного довольствия, примитивная, плохо работающая связь, предательство высшего руководства страны сделали своё дело, хотя наши солдаты и офицеры воевали достойно и погибали, как герои. Первая чеченская кампания, как известно, завершилась позорным Хасавюртовским «миром». Боевые офицеры, не привыкшие кланяться пулям, плакали, как дети, а мерзавцы Березовский и Лебедь праздновали свою маленькую, подленькую победу.
Воевать в Чечне должен был и лейтенант Дмитриев, но перед отправкой его подразделения на Кавказ молодой офицер оказался на больничной койке. После страшной автомобильной аварии и двухнедельного пребывания в реанимации он должен был лечиться, восстанавливаться, проходить военно-врачебную комиссию на предмет годности к дальнейшей службе. Военные врачи сделали всё возможное, чтобы вернуть офицера в строй, и следующая ВВК вынесла вердикт: годен! После аварии Дмитрий словно торопился жить. Но, влача полуголодное существование, всё чаще задумывался: а есть ли вообще такая профессия – Родину защищать?
РЖЕВСКИЙ РЕНЕССАНС
После увольнения из армии лейтенант Дмитриев, как и многие другие офицеры, не смог найти себе достойное применение в гражданской жизни. За 10 лет перерыва в службе где он только не работал – от сторожа в лесхозе до директора Дома культуры. Но офицеры, как известно, бывшими не бывают, поэтому все эти годы он искал возможность вернуться в ряды Вооружённых сил. С 1997 года я активно помогала ему в этом уже в качестве жены.
Ржевская бригада ПВО, куда в 2005 году пришёл служить Дмитрий, дала новый толчок его профессиональному росту. Начинал он службу в качестве командира взвода и в звании лейтенанта, а к моменту перевода в полк РХБЗ, дислоцирующийся в Сибири, был удостоен звания «майор». Муж служил, получал достойную зарплату и социальный пакет, дети учились, занимались в кружках и спортивных секциях, а я как журналист довольно успешно работала и в газете, и на радио, публиковала стихи и рассказы в местных сборниках и даже издала свой авторский труд в виде книги. Одним словом, город Ржев у всех членов нашей семьи оставил очень хорошие воспоминания.
Ржевский период закончился в 2013 году, когда в очередной раз нам пришлось паковать чемоданы и всей семьёй отправляться к новому месту службы – в Алтайский край.
СТЕПЬ ДА СТЕПЬ…
Могучие кедры, полноводные реки, деревянные избы – картинка из кинофильма. Настоящая Сибирь от Кургана до Читы – широкая бескрайняя степь с редкими лесополосами в виде чахлых берёз с выбеленными стволами или тополей, упирающихся своими кронами прямо в небо. Страшная жара и пыль летом, зверский холод со снежными буранами и сугробами до третьего этажа зимой.
Военные городки, где нам приходилось жить, за годы сердюковщины стали больше походить на колонии-поселения. Деревянные бараки, в которых офицерам и контрактникам отводились квартиры, представляли собой довольно жалкое зрелище. Кирпичные и панельные многоквартирные дома (ДОСы) тоже не видели ремонта, наверное, с момента распада СССР. Но, как известно, человек ко всему привыкает. Майор Дмитриев служил сначала командиром отдельного батальона, затем на той же должности в полку. Семья за это время пережила ещё два переезда, а младшая дочь сменила третью школу.
Служба старшего офицера далека от романтики. В подразделении приходилось решать множество задач – от организации спортивных праздников до ремонта в казармах, и потому на службу – чуть свет, а домой – после полуночи.
С приходом нового министра обороны Сергея Шойгу служебный распорядок кардинально изменился. Офицеры проходили дополнительную учёбу в академиях, участвовали в многочисленных маневрах и учениях на полигонах вдали от постоянного места дислокации. И все эти мероприятия – довольно длительные. Поэтому дома майор Дмитриев почти не бывал и даже праздники проводил в расположении батальона.
СМЕРТЬ ЛУЧШЕ, ЧЕМ ПЛЕН
Последним местом службы стал окружной учебный центр в Свердловской области. Оттуда в качестве начальника службы РХБЗ и военного советника в начале 2018 года майор Дмитриев отправился в Сирийскую Арабскую Республику.
Тогда уже были всем хорошо известны имена таких героев, как Олег Пешков, Александр Прохоренко, Роман Филиппов. Жёны солдат и офицеров прекрасно понимали, на какую войну отправляются их мужья. Провожая супруга в аэропорту Новосибирска, я сказала, как мне казалось, самое главное: твою смерть я пережить смогу, плен – нет! Все три месяца служебной командировки, кроме автомата, он носил с собой ещё и гранату – на случай непредвиденной или экстремальной ситуации. Разговоры по телефону были разрешены, но только на отвлечённые темы, поэтому всё это время я не знала, в какой части Сирии находится мой муж. Однажды мне приснился сон, что он служит в городе, название которого состоит из трёх слов. О каком именно, я никак не могла додуматься. И только после возвращения супруга узнала: это была самая горячая точка на карте боёв – Дейр-эз-Зор.
А в Сирии случалось всякое. На реке Евфрат, где стоял российский блок-пост и находилась переправа, подразделение, которым командовал майор Дмитриев, готовилось к отправке на зачистку очередного населённого пункта. Пока командир отдавал последние распоряжения своим бойцам, невесть откуда появился боевик, вскинул оружие и навёл на него прицел. Однако выстрелить не успел. Реакция девятнадцатилетнего сирийского солдата спасли офицера от гибели. Парень первым вскинул автомат и, прошив игиловца очередью, отправил его в бурные воды великой реки.
Сирия осталась в сердце Дмитрия Дмитриевича навсегда. Трудно поддающийся изучению арабский язык; батальонная песня «О Щорсе» в оригинальном исполнении сирийских военнослужащих; доброжелательное, подчёркнуто вежливое отношение местных жителей и военных к нашим солдатам и офицерам; изнуряющая жара и бесконечное мате (зелёный чай) на завтрак, обед и ужин; разрушенные города и жертвы среди мирного населения, не поддающиеся счёту и описанию; толпы детей на заправках и возле небольших магазинчиков, выпрашивающих деньги и кричащих: «Садык, масари!» («Друг, деньги!») – и удивительный колорит этой древней ближневосточной страны. Всё это, словно цветная мозаика, сложилось в памяти в одну большую и незабываемую картину…
Министерство обороны России отметило ратный труд майора Дмитриева двумя медалями: «За укрепление боевого содружества» и «Участнику боевых действий в Сирии». Есть у него и награда от сирийского командования – медаль Сирийской Арабской Республики «Сирийско-Российское боевое содружество». Благодарственное письмо от командира группы советников при добровольческой штурмовой бригаде и бригадного генерала Малика Абделлы Ахмада вручил Дмитрию сам генерал.
БЫТЬ ПОЛЕЗНЫМ СВОЕЙ СТРАНЕ
К сожалению, вернувшись из САР, майор Дмитриев не смог по состоянию здоровья продолжать службу в рядах Вооружённых сил. С началом специальной военной операции на Украине дважды ходил в военкомат, проходил медкомиссию в надежде вернуться на службу. Но врачи были непреклонны, а представители военкомата, узнав о диагнозе (сердечно-сосудистая экстрасистолия), не брали даже добровольцем. Однако безвыходных ситуаций не бывает. Выход нашёлся совершенно неожиданно. Частные охранные предприятия под руководством Росгвардии набирали охрану для социальных и образовательных объектов на новых территориях России. Так что сейчас Дмитрий Дмитриевич охраняет одну из школ Луганской народной республики – в 30 км от передовой. Вот уже более пяти месяцев он, чем может, помогает местному населению.
В новогоднюю ночь ВСУ разбомбили военный госпиталь. Раненых повезли в школу. Всю ночь офицер с напарником помогали врачам переносить и отправлять тяжелораненых военнослужащих в другие госпитали.
В качестве доброго волшебника Деда Мороза Дмитрий провёл в школе три детских ёлки. Дети были в восторге! Дедушка Мороз, оказывается, большой, седой и настоящий! А недавно в школу доставили эвакуированных из Артёмовска. Среди них тоже были раненые, и майор помогал им, чем мог, доставая лекарства и перевязочный материал. Кого-то просто выслушивал, кого-то утешал, кого-то подбадривал. Отправляясь дальше, в тыловые районы, на автобусах, эвакуированные прощались с ним со слезами на глазах. И он, может быть, впервые за многие годы, не смог проглотить противный комок в горле. Комок боли…
А сейчас понемногу набирает местных ребят в секцию бокса. Со спортивной экипировкой и снарядами обещали помочь в местном ЧОПе. Естественно, занятия с детьми проводит Дмитрий Дмитриевич бесплатно.
Минувшей осенью прибилась к школе привезённая строителями с передовой собака породы лабрадор. Худая, измученная и, как оказалось, больная. Директор школы разрешил приютить бедолагу в комнате охраны. От артиллерийских разрывов она стала падать в долгие и мучительные обмороки. Собаку новый хозяин лечит, кормит вкусняшками, выправил ей паспорт и сделал необходимые прививки. Теперь лабрадор по кличке Альма служит делу охраны с не меньшим энтузиазмом, чем её покровитель.
Отпуск на новом месте службы майор Дмитриев уже заработал. Он бы и уехал, да только фронт далеко не уходит. Значит, надо оставаться там, где офицер с оружием в руках всё ещё нужен своей стране. Так что служба на Донбассе продолжается.
Ирина Дмитриева.
Фото из личного архива.
