В 2024 году исполнится 105 лет со дня рождения прославленного советского лётчика, Героя Советского Союза Фотия Яковлевича Морозова. Он родился на ржевской земле, в деревне Сухая Орча, а в историю советской авиации вошёл как лётчик, в годы войны совершивший больше всех боевых вылетов. По данным книги Михаила Быкова «Советские асы. Победы сталинских соколов», всего их было 857, по другим сведениям – 887. Фотий Яковлевич сбил 15 немецких самолётов (и ещё 5 – в группе), по другой информации – 21. Военный лётчик Юрий Вовк служил в одном полку с Фотием Морозовым. Он рассказал о нём Валентину Пикулю. Советский писатель собирался создать новеллу о Ф.Я. Морозове, но не успел – ушёл из жизни. Так что Пикуль мог написать сразу три миниатюры о ржевитянах – купцах Волоскове и Долгополове, а также о Фотии Морозове.

В этом году, накануне Дня Победы, земляки почтили память выдающегося аса: актив Молодёжного совета филиала ООО «Газпром трансгаз Санкт-Петербург» – Ржевское ЛПУМГ в составе Артёма Цветкова, Вячеслава Сергеева и Артёма Разлукина при поддержке первичной профсоюзной организации установили стенд, посвящённый Герою Советского союза Фотию Морозову в Трубинской школе.

В своей книге «Золотые звёзды ржевитян» тверской историк и краевед Вячеслав Воробьёв рассказал о выдающемся лётчике. Отрывки из этого очерка мы сегодня и предлагаем вниманию нашим читателей.

РОДОМ ИЗ ДЕТСТВА

… Погост Сухая Орча стоял на волжском левобережье, неподалёку от великой русской реки. До уездного Ржева – вёрст пятьдесят. В 1860 году здесь была освящена четырёхпрестольная каменная церковь в честь иконы Владимирской Божией Матери. До наших дней храм не сохранился: атеисты и война сделали своё дело. Нет теперь и самого погоста. 27 декабря 1919 года в этом необычном, почти мистическом месте, близ которого археологи нашли самое древнее поселение людей каменного века на всей Верхней Волге, родился Фотий Морозов – будущий Герой Советского Союза, совершивший наибольшее число боевых вылетов в годы войны. Впечатления раннего детства – величественный храм, крестьянский быт, холмистые лесные дали, ручейки и озерцо рядом с селом – оставались с ним всю жизнь. Недаром имя, которое дали мальчику родители, – Фотий – с древнегреческого переводится как «светлый».

Когда парню не было ещё и шести лет, семья перебралась в Москву. Здесь отец стал работать на заводе «Красный пролетарий», а Фотий, окончив восьмилетку и школу ФЗУ, поступил слесарем на тот же завод, что и отец. Юноша увлекался географией, любил чертить, занимался в фотокружке. Быть может, первоначально эти увлечения он выбирал интуитивно, неосознанно, но впоследствии они в полной мере ему пригодилось, будучи помноженными на природные данные – наблюдательность, острое зрение, потрясающую зрительную память, чувство расстояния и пространства, умение моментально находить правильное решение в сложной ситуации. Это стало ясно уже в аэроклубе, когда он впервые поднялся в небо.

НЕБО ВОЙНЫ

В 1938-м, когда пришла пора служить в армии, Фотий стал слушателем Борисоглебской военной авиационной школы пилотов. После её окончания служил в разведывательном авиаполку. Отдадим должное командирам: распознав уникальный талант молодого лётчика, они быстро нашли ему применение.

Первый день войны младший лейтенант Морозов встретил на полевом аэродроме в Западной Украине. Вместе с другими лётчиками 273-го иап он поднялся в воздух на И-16 и атаковал вражеские бомбардировщики. В этом первом бою с «Юнкерсом» наш земляк получил лёгкое пулевое ранение в голову, но в медсанбат обращаться не стал. В 1941-м он был ранен ещё четыре раза и однажды – сбит. Историки авиации довольно скрупулёзно восстановили хронику наиболее значительных операций и боёв, в которых участвовал лётчик-истребитель Фотий Морозов.

Так, 16 февраля 1942 года он выполнял особое задание командующего ВВС Юго-Западного фронта генерал-лейтенанта Фёдора Фалалеева. При крайне ограниченной видимости Морозов произвёл на бреющем полёте визуальную разведку Харьковского, Чугуевского и Роганьского аэродромов противника, выяснив, что там базируются до 150 двухмоторных самолётов. Вернувшись, он по памяти начертил их подробные планы с полной расстановкой самолётов и зенитной артиллерии. Это было похоже на какое-то волшебство! Но такова была память легендарного воздушного разведчика. Немедленно последовал массированный удар наших штурмовиков по точно указанным целям, и в тот же день разведданные подтвердили, что на трёх аэродромах были взорваны и сожжены несколько десятков «Юкерсов» и «Хейнкелей».

После этого эпизода высшее командование ценило Морозова на вес золота, что, впрочем, не освобождало его от самых опасных заданий. Вот ещё один случай. 3 мая 1942 года лейтенант Морозов командовал группой самолётов в составе шести «яков» и шести «илов», отправленной на штурмовку пересекавших Азовское море караванов вражеских судов с военными грузами и живой силой. После нескольких боевых заходов с бомбёжкой, стрельбой реактивными снарядами и пулемётным огнём все катера, шхуны и баржа были потоплены, а груз горючего и рота фашистов – уничтожены. Это был тот редкий случай, когда никто не пришёл к противнику на помощь – ни истребители, ни сторожевые суда береговой охраны.

Журнал боевых действий полка подтверждает, что 3 июня 1942 года лейтенант Морозов во главе группы из девяти «яков» прикрывал группу бомбардировщиков Ил-2 и Су-2, наносивших удар по скоплению многоцелевых самолётов Me-110 на одном из фашистских аэродромов. Когда уцелевшие «мессеры» начали взлетать, Морозов дал команду на атаку, и четырёх фашистов сбили прямо на взлёте, причём один из них оказался на счету командира группы.

Осенью 1942 года 31-й иап был переброшен под Сталинград и сражался там до полной ликвидации вражеской группировки. В один из январских дней четыре «яка» под командованием капитана Алексея Решетова вылетели в район юго-восточнее Сталинграда для прикрытия наших войск. В ходе боя на машине командира был перебит бензопровод, и Решетов на самолёте с заглохшим мотором с трудом сел на оккупированной врагом территории. К нему попыталась приблизиться группа вражеских автоматчиков. Но наши истребители, встав в круг и поочередно пикируя, преградили им дорогу огнём из пушек и пулемётов. Поздно вечером Решетова разыскал Морозов, который в этот день также произвёл вынужденную посадку на подбитом самолёте, но уже на нашей территории. Рискуя жизнью, он вывез своего комэска на трофейном самолёте!

ТАЛАНТ РАЗВЕДЧИКА

Коньком лейтенанта Морозова оставались воздушная разведка и корректировка артиллерийского огня. Казалось, ему не требуются мощные авиационные фотокамеры и другая оптика: он расшифровывал любой ландшафт с любой высоты. Но Фотий Яковлевич не кичился своим даром, а настойчиво совершенствовал мастерство. Командир полка с удовлетворением писал в служебной характеристике: «Его сведения всегда правдивы, точны по времени». А ведь это самый главный результат работы разведчика! Подсчитано, что за первые два года войны лейтенант Морозов произвёл 184 вылета на воздушную разведку, многие из которых были выполнены в условиях ограниченной видимости, при мощном зенитном обстреле, на бреющем полёте, когда фотосъёмка чрезвычайно затруднена. Результативность этих вылетов достигла суммарно 85%, но фактически приближалась к 100%, поскольку при невозможности съёмки Морозов включал своё феноменальное зрение и запоминал ландшафт, вражеские позиции и объекты визуально. После возвращения на аэродром он переносил эти данные на штабные карты, дополняя графику письменной информацией.

Из хроники боёв в Донбассе конца июня – начале июля 1943 года. 27 июня Фотий Морозов корректировал огонь артиллерии в районе высоты Саур-Могила. После двух залпов он заметил прямое попадание снарядов во вражескую батарею и укрывшийся там личный состава, а затем передал нашим артиллеристам точные координаты. Они открыли огонь, и уже через три минуты вражеская батарея и землянка с прислугой были уничтожены полностью.

22 июля на станции Матвеев Курган он выявил 5 вражеских эшелонов, по 30-40 вагонов в каждом, привычно вызвал наших бомбардировщиков, а сам снизился до высоты бреющего полёта и обстрелял паровозную команду маневрировавшего на путях эшелона. К этому времени на боевом счету старшего лейтенанта Морозова значились 432 боевых вылета и 52 воздушных боя. Он сбил 9 вражеских самолётов лично и 5 – в группе со своими товарищами, уничтожил при штурмовке большое количество военного снаряжения, живой силы и техники противника. За проявленный мужество и героизм Фотий Морозов был представлен к званию Героя Советского Союза. Высокую награду Родины гвардии старший лейтенант получил 28 сентября 1943 года (медаль «Золотая Звезда № 1139).

Осенью 1943-го он участвовал в боях за Мелитополь, в 1944-м фотографировал аэродромы и рубежи обороны фашистов в Крыму и Румынии. В небе Румынии в августе 1944 года Морозову с ведомым пришлось сражаться сразу с восемью Me-109, которые к тому же доминировали по высоте. Но даже в этом тяжелейшем бою нашей паре удалось сбить два истребителя и самим остаться в живых.

А в ноябре 1944-го произошла трагедия. Гордость нашей фронтовой авиации, Герой Советского Союза гвардии майор Морозов был осуждён военным трибуналом (за уголовное преступление) на 10 лет лишения свободы с отсрочкой исполнения приговора до конца войны и разжалован в рядовые. Что же случилось?!

Вспоминает однополчанин Героя Григорий Кривошеев: «В 3-ю эскадрилью попал какой-то капитан. Стал выкаблучиваться: «Это не так, это неправильно, в Уставе так-то написано». Вылетов 10 сделал – и вообще воспрял. На какой-то пьянке, причём проходившей без Фотия, этого капитана, обозлившись, избили, после чего тот умер. Фотий как комэск взял вину на себя и получил 10 лет, но позже приговор смягчили, разжаловали в рядовые и оставили в полку, в нашей эскадрилье.

Командующий армией Вершинин принял такое решение: «Раз тебе дали 10 лет, собьёшь 10 самолётов – снимем судимость». Дело уже под конец войны было. Так вот, все, с кем он летал, свои сбитые писали на него. Ведь для нас он был бог, даже являясь рядовым. Мы же понимали, кто он, и кто мы. Я с ним вылетов 10-15 сделал, сбивал. Так что к концу войны 10 самолётов набрали, и его восстановили комэском, вернули звание майора. Лично я об этой истории ничего не слышал, но вполне возможно, что это так и было, всё-таки Фотий Морозов был не просто лётчик, а лучший из лучших».

В воспоминаниях Кривошеева есть неточности, но суть изложена верно. Ф. Морозов действительно, не раздумывая, взял всю вину на себя, не допустив уголовного преследования подчинённых ему офицеров.

В небе Чехословакии 29 апреля 1945 года Морозов записал на личный счёт 21-й сбитый самолёт – FW-190. После войны судимость с него была снята, и Фотий Яковлевич продолжил службу в авиации. Он вышел в запас в 1965 году в звании полковника, жил в Ленинграде, где и скончался 8 января 1984 года.

На снимках: Герой Советского Союза Фотий Морозов (1943 г.); гвардии старший лейтенант Ф. Морозов и его самолёт с надписью «Фотя» (1943 г.); стенд памяти Героя Советского Союза Ф.Я. Морозова в Трубинской школе; представители Молодёжного совета филиала ООО «Газпром трансгаз Санкт-Петербург» – Ржевское ЛПУМГ.