8 июня специалисты, которые трудятся в социальной защите, отмечают свой профессиональный праздник. Отмечают, как правило, на рабочем месте, поскольку невозможно ни на один день остановить работу тех, от кого зависит здоровье, благополучие, моральное состояние, а порой и сама жизнь многих людей. Поэтому, когда я услышала по телефону от Валентины Цветковой, своей доброй знакомой, начальника отдела опеки и попечительства Центра социальной поддержки населения города Ржева и Ржевского района, что она с самого утра находится в городском суде, нисколько этому не удивилась. Вполне вероятно, речь шла об очередной детской судьбе, которая требовала оперативного вмешательства со стороны ответственных взрослых. Наша встреча в этот день всё же состоялась, но уже позже, ближе к вечеру. И мы поговорили не только о том, чем сегодня живёт опека, но и том, что нужно сделать, чтобы улучшить её работу.

ВСЕГДА НА СВЯЗИ

– Валентина Витальевна, давай не будем делать вид, что мы только что познакомились – поговорим, как хорошие знакомые (каковыми в действительности и являемся), на «ты». А вообще, сколько же лет мы знакомы? Наверное, с того года, когда я сама оформляла опекунство…

– Похоже, так и есть. Незадолго до этого я перешла с педагогической работы, которой отдала 18 лет, в службу, занимающуюся опекой и попечительством. Было это в 2000 году, а немного позднее началась наша эпопея с твоим опекунством. Сегодня я очень рада, что у тех ребят в конечном итоге всё сложилось хорошо, хотя первоначально проблемы были. У нас давно действует правило – присматривать за своими подопечными, даже если они вышли из возраста опеки. Да и сами ребята нередко стараются держать с нами связь, поздравляя с праздниками, рассказывая о том, как сложилась их жизнь. Приятно получать от них весточку – чувствуешь, что работал не зря.

– Поначалу ваша служба относилась к отделу образования, а сейчас вы в соцзащите. Это решение было продиктовано какими-то важными обстоятельствами?

– Тут просматривается длительная история. Поначалу мы действительно относились к отделу образования, с расширения спектра нашей работы, полномочий и обязанностей нашу службу сначала приписали к администрации города, а уже потом – к Министерству соцзащиты области. В какой-то момент мы стали государственным казённым учреждением – кстати говоря, одним из немногих в России. Теперь вновь живём в ожидании реформирования. С 1 января опеку передают…

А вот куда передают, до сих пор неясно. То ли это будет вновь образованная структура, то ли напрямую соцзащита. Для нас самое главное – чтобы этот сложный участок работы нашей системы был в центре внимания государства и общества. А мы со своей стороны как работали на каждого ребёнка, попадающего в сферу нашего внимания, на защиту его прав и законных интересов, так и продолжаем это делать.

ПРИМЕТЫ ВРЕМЕНИ

– Прошло уже несколько лет, как мы беседовали о делах опеки. Изменилось ли что-то за это время в общественной атмосфере, в тех проблемах, с которыми приходится сталкиваться вашей службе?

– За последние два-три года резко сократилось число отказных грудничков. Положительным образом сказывается огромная поддержка семьи, которую в настоящее время оказывает государство. К сожалению, это не всегда влияет на увеличение рождаемости, но тот факт, что детей перестали оставлять в роддомах, – неоспорим.

Реже стали оформлять опекунство и брать детей в приёмные семьи граждане со стороны. Гораздо чаще, чем раньше, на это идут родственники попавших в сложную жизненную ситуацию ребятишек. Здесь опять-таки просматривается значительное участие государства, которое многое делает для того, чтобы дети в приёмных семьях и их опекуны не испытывали материальных трудностей.

В результате опеку стали чаще оформлять бабушки и дедушки детей, чьи непутёвые родители лишены родительских прав или ограничены в них. Вроде бы родные люди, но проблемы возникают там, где их даже не ждут. Во-первых, старшее поколение не сумело должным образом воспитать своих детей, и получится ли это с внуками – большой вопрос. Во-вторых, опекуны должны взыскивать алименты с непутёвых родителей. Но нередко они забирают исполнительный лист, идя на поводу у своей дочери или сына. К тому же пьющие матери или биологические отцы не стесняются заявляться к своим родителям за «вспомоществованием», а иногда они даже живут вместе. И какой пример тогда видят дети? А старшие при этом оправдывают своих непутёвых чад – им ведь их жалко!

Я считаю, что опекуны не должны проживать на одной территории с лишёнными прав родителями. Необходимо также, чтобы бабушки и дедушки, прежде чем забрать детей, проходили психологическое тестирование и обучались в школе приёмных родителей. Такая школа с профессиональными, подготовленными педагогами работает при Зубцовском детском доме.

– Валентина Витальевна, ты пока ничего не сказала о проблемах нового порядка, появившихся только в последние годы…

– Всё чаще возникают проблемы с наркоманией. Раньше лишали родительских прав за алкоголизм, теперь – за наркоманию. Но тут история странная. Прихожу в семью, вижу у родителей стеклянные глаза, глупые улыбки, они тупо смеются непонятно над чем. Но при всём желании не могу выяснить, наркоманы ли они. На запросы наркология отвечает, что по закону не имеет права давать такую информацию – даже в том случае, если человек состоит у них на учёте. Так сказать, врачебная тайна. Что с этим делать, я не знаю. Но какие-то решения должна принимать федеральная власть, сделав исключение из врачебного молчания в нашем случае. А пока получается так: все детские пособия и выплаты у таких родителей уходят на наркоту, детям же не достаётся ничего.

У нас сейчас засилье опекунских дел, связанных с наркоманией. Вот один такой пример. В прошлом году была условно осуждена женщина, у которой трое детей. Срок у неё был за воровство. Потом она вроде бы встала на путь исправления: устроилась на работу, сняла квартиру. Но показалось, что так много денег не заработаешь – занялась распространением (и употреблением) наркотиков. Теперь её посадят, причём надолго, а дети окажутся в детском доме.

Да, конечно, наши детские дома в Зубцове, Митине, Некрасове очень хорошие. С материальной точки зрения они обеспечены всем необходимым и даже сверх того. Недавно приезжал специалист от детского омбудсмена Марии Львовой-Беловой, знакомился с состоянием детского дома в Зубцове, нашего реабилитационного центра и остался очень доволен. Но проблемы с выпускниками детских домов остаются весьма существенными.

– О чём именно идёт речь?

– К сожалению, положение, когда дети из детдомов выходят мало приспособленными к реальной жизни, не меняется годами. В итоге молодые люди, обретя все гражданские права, начинают бездумно тратить деньги, которые копились годами на их личном счёте. У некоторых выходит до 700-800 тысяч рублей, а они их спускают в течение двух-трёх недель. Покупают подружкам золотые изделия, друзьям – дорогие телефоны, обедают в хороших ресторанах, и, естественно, денег надолго не хватает.

Один такой молодец пришёл к нам, говорит: деньги закончились, и я не знаю, что теперь делать. Мы в таком случае отправляем в Центр занятости населения, там поначалу выплачивают неплохое пособие, но затем всё равно надо либо устраиваться на работу, либо поступать учиться. Увы, не у всех это получается – нередко такие ребята оказываются в местах лишения свободы. Но и с ними мы находимся на связи, ведь не всегда они виноваты в своей неприспособленности к реалиям современного мира.

Они привыкли получать всё готовое, и у них формируется потребительское отношение к жизни, к обществу. Им все должны, а они – никому и ничего. Одному парню купили жильё в новом доме на ул. Садовая. Он его запустил так, что начали жаловаться соседи. За услуги не платит, развёл тараканов, разбиты окна, беда с канализацией. Видимо, придётся куда-то его переселять. Система с выпускниками детских домов у нас до сих пор не до конца отлажена. Даже наставничество не даёт полного эффекта, на которое было рассчитано.

ТЯЖЕЛЕЕ ВСЕГО – РЕБЁНКУ

– На различных ток-шоу часто любят обсуждать тему развода родителей и его влияния на судьбы детей. Причём опека в таких случаях нередко выглядит весьма непрезентабельно…

– Когда я вижу такие программы на ТВ, мне всё время кажется, что это не про нас. Показывают каких-то чёрствых чинуш, иногда слабо знакомых с законодательством, не способных прояснить конкретную ситуацию. В действительности всё обстоит иначе. Мы всегда на стороне ребёнка, вместе с прокуратурой досконально отрабатываем каждое дело на лишение родительских прав. Стараемся помочь оступившимся родителям, применяя такую норму, как ограничение родительских прав. Сложные случаи – разводы и делёжка детей. Раньше детей всегда оставляли маме, сейчас не так. Достаточно много ответственных, положительных отцов, которые гораздо лучше готовы заниматься воспитанием детей, чем непутёвые мамаши. Им и отдают детей, и таких случаев сейчас практически поровну – пятьдесят на пятьдесят.

Но, как бы там ни было, при разводе родителей тяжелее всего ребёнку. У нас есть такие примеры. Мамаша погналась за красивой жизнью: оставила детей мужу, а сама рванула в Москву. Через какое-то время вернулась, а дети к ней не идут. Другая история, когда мальчик 15 лет не захотел идти ни к отцу, ни к матери. Сказал, что не хочет на них смотреть. Он даже заболел из-за полученного стресса. Пришлось и с ним, и с его родителями много общаться, выяснять ситуацию, искать решение. Дело закончилось тем, что родители помирились, ребёнок вернулся в семью, и теперь у него есть две сестрёнки-близняшки.

– Родители не понимают, как сильно они травмируют детей своими разборками?

– Возможно. Но бывает и так: желание как можно больше принести неприятностей бывшему супругу застилает разум и побеждает здравый смысл. В судах – засилье дел по определению места жительства ребёнка. Не понимаю, почему родители не могут прийти к соглашению в интересах собственных детей! Надо научиться договариваться, а то ведь дети могут их вообще отторгнуть. Однажды к нам пришёл паренёк с паспортом, сам объяснил положение дел и попросился в приют. Три месяца там жил, пока ситуация в семье не пришла в норму.

Другой похожий случай больше похож на анекдот. Появился у нас парнишка и заявил, что хочет написать заявление в приют. Оказалось, родители отобрали у него телефон, потому что он не хотел учить стихотворения. Мы не стали ему перечить, но я отправилась по адресу, который он мне назвал. Оказалось, хорошая семья, живут в двухэтажном коттедже, ждут ребёнка из школы и уже начали волноваться. Я их успокоила, а с мальчишкой начала разговаривать. Уже потом он сказал, что на всю жизнь запомнил мои слова о действительно обделённых родительской любовью и вниманием детях. Закончилось всё благополучно: хорошие оценки по литературе парнишка присылал мне на телефон, потом окончил школу и поступил в институт. А его родители не раз покупали и передавали в приют детские вещи и игрушки. С детьми надо разговаривать как можно больше – тогда появится и взаимопонимание, и доверие между детьми и взрослыми.

И ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ, И РАДОСТЬ

– Валентина Витальевна, что надо изменить или улучшить, чтобы работа опекунской службы стала более эффективной?

– Хотелось бы меньше бюрократии, а больше непосредственной работы с людьми. Воспитанникам детдомов следует давать основы профессии и практику работы ещё во время пребывания в социальном учреждении. Усилить взаимодействие с родственными опекунами, шире практиковать наставничество. Кто бы что ни думал, привыкнуть к детской беде нельзя. Поэтому мы пропускаем проблемы каждого ребёнка через своё сердце и стараемся помочь каждому. В этом видим и предназначение, и радость своей жизни.

Вера ГЛАДЫШЕВА

Фото из личного архива.