Продолжаем публикацию дневников Всеволода Стратонова, в 1917-м возглавлявшего отделение Государственного банка в Ржеве.

ЧЁРНЫЕ ДНИ. Погром

К началу октября Ржевский гарнизон являлся не чем иным, как разнузданной бандой. Власть из рук начальника гарнизона фактически выскользнула. Властью был комитет гарнизона, который возглавлял большевик – унтер-офицер Алексеев.

Нарастало тревожное настроение в связи с вопросом о винном складе в Ржеве. Это был громадный склад, обслуживавший большой район. Сейчас же наличие склада играло роль порохового погреба, который вот-вот мог взорваться и в связи с этим натворить бед.

Что-то надо было предпринять, но что? Вывезти хранившиеся запасы водки и спирта можно было не менее, как на четырёх грузовых поездах. Но тронуть запасы водки не позволили бы жадно следившие за складами, как за своим завоёванным добром, тысячи солдатских глаз.

Некоторую тревогу вселял и местный пивоваренный завод. Он был, впрочем, небольшой и охранялся военным караулом. Охранялся и водочный склад, но для этой цели поочередно командировалась целая рота. Охрана для очередной роты стала бенефисом. Быстро установился такой порядок, что дежурившая рота пила водку и на дежурстве, и при смене. С этим, как с неизбежным злом, акцизная власть поневоле мирилась, потому что, напиваясь сама, караульная рота не позволяла расхищать алкоголь другим. А толпы жаждавших напиться солдат каждый день осаждали склад с улицы. Но дежурившая рота пока охраняла неписаную привилегию караула.

– Отчего бы вам не вылить водку в канаву? – спрашиваю акцизного надзирателя.

– Невозможно! Ведь сколько же времени придётся лить! А пока перебьёшь всю посуду, соберутся толпы и перепьются.

Хмурый осенний день. Жадная толпа солдат, окружившая пивной завод, вдруг набросилась на караул. Этот последний был смят,– а может быть, и сам охотно дал себя оттеснить. Пивной завод стал доступен всем солдатам. Массы служивых при радостной вести хлынули туда отовсюду. Началось гомерическое пьянство. Гарнизон быстро перепился. Пьяные плохо удерживали равновесие, иные сваливались в чаны с пивом. Но беда в том, что вновь подходящие солдаты не брезгуют черпать пиво из чанов, из которых торчат трупы утонувших. Город наполнился толпами перепивших христолюбивых воинов. Как магнит влёк к себе эти толпы винный склад. Пивной завод – мелочь! А вот винный склад… Положение становилось угрожающим.

К вечеру созвали экстренное совещание начальников разных ведомств. Председательствовал уездный комиссар временного правительства, член Государственной Думы Крамарёв, бывший раньше уездным предводителем дворянства. Милый, мягкий, деликатный человек, он ни в какой мере не соответствовал моменту.

На совещании всеми признаётся нависшая серьёзная опасность. Никто не думает, что катастрофы можно было бы избежать. Взоры направлены на начальника гарнизона. Но генерал Голынец держит себя и кисло, и нерешительно. Говорит, что на самом деле вся власть – у комитета: – Комитет возглавляет унтер-офицер Алексеев. Это очень почтенный человек.

От ответа на вопрос: «Что же предпримет военная власть? Будет ли дан отпор, в случае нападения на склад?» – Голынец старается увильнуть. Он или трусит сам, или действительно ни в чём не уверен.

Храбрее держит себя начальник недавно прибывшего с фронта в Ржев артиллерийского дивизиона. Это – тяжёлая артиллерия особого назначения. Он решительно высказывает намерение сопротивляться. Тогда я потребовал немедленного назначения военной охраны для банка. Генерал Голынец замялся, но начальник артиллерии предложил мне своих людей. Я охотно и с благодарностью согласился: артиллеристы были наименее развращённой в гарнизоне воинской частью.

На собрании поговорили, поговорили… Но ни к чему не пришли, ни на каких мерах не остановились. Возвращаюсь в банк – принимать необходимые меры осторожности. Очень скоро является команда артиллеристов. Во главе – молодой штабс-капитан Сергей Сергеевич Николаев, бывший студент Петербургского технологического института. И вдруг, с молниеносной быстротой, распространяется известие:

– Караульная рота на винном складе сдалась перед осаждавшими! Склад уже во власти солдат!

Мы с Николаевым подготовляем оборону. Подъезжает верхом артиллерийский подполковник. Проверяет принятые меры.

– Не поставить ли у вас пулемёт?

Я поддерживаю эту мысль. Но подполковник заколебался. – Пожалуй, зря пропадёт пулемет… В солдат никто из артиллеристов стрелять не станет.

– Никак нет, будем!

– Но кто же?

– Я, господин полковник! – взял под козырек Николаев.

Подполковник пообещал прислать пулемёт, но так и не прислал. Поднимаюсь в служебный кабинет, велю созвать всех низших служащих. Собрались. Указываю им на происходящее в городе и на возникшую для банка опасность. Теперь всё ложится на них, на охрану: – Никогда ещё в Государственном банке не бывало такого срама, чтобы честные банковые служащие, которым поручено охранять достояние народа, сами попользовались награбленным! Ничего нет зазорного в том, чтобы в подобающее время и выпить. Но для нас будет стыдом, позором, если кто-либо попользуется краденой водкой!