Продолжаем публикацию дневников Всеволода СТРАТОНОВА, в 1917-м возглавлявшего отделение Государственного банка в Ржеве.

БОЛЬШЕВИСТСКИЙ ПЕРЕВОРОТ

Пришла телеграмма-циркуляр из Петрограда, от главного комиссара Государственного банка Пятакова. Он сообщал, что во всех учреждениях вводятся комиссары. Управляющим предлагалось в разных вопросах действовать по соглашению с ними. Позже поступила и особая инструкция на сей счёт.

А в городе было всё время очень беспокойно. Постоянно слышалась перестрелка. По железнодорожной линии двигались вновь сформированные на фронте польские легионы. Они были настроены против большевиков, а потому на вокзальной территории при проходе эшелонов поляков происходили настоящие бои с пулемётным и орудийным огнём. Наши большевики пытались разоружить легионеров, но это удавалось им лишь изредка.

\

КОМИССАР

Появился комиссар и у нас в банке, после чего военный караул был снят. Комиссаром назначили солдата Серёгина. Что давало основания к назначению его на пост, всё-таки требовавший некоторых технических знаний? Позже он сам это объяснил так: служил конторщиком в каком-то имении, где было картофельное хозяйство. Из совдепа поступили сведения, что там его тоже не считали вполне подходящим, но выбора у них не было. Поэтому Серёгин не имел большого влияния на дела банка, и долгое время мне удавалось ему сопротивляться.

Нашим служащим Серёгин объявил, что он является анархистом-коммунистом. Комиссар применял такую тактику: предъявлял мне то или иное требование. Сообразуясь с интересами дела и с полученной из Петрограда инструкцией, я в некоторых случаях ему отказывал. Серёгин не настаивал — такую, очевидно, он имел инструкцию, но написал на меня жалобу «в совет». Там создавалось против меня возбуждение.

В трудном был я положении, когда комиссар потребовал передачи ему банкового шифра — на время. По текущей обстановке знающий шифр мог бы наделать учреждению большие убытки. Поэтому шифры хранились в несгораемом шкафу и были доступны только управляющему и его заместителю-контролёру. Если где-либо в России терялась книга с шифром, тотчас же заводился другой. По поводу требования Серёгина я созвал совещание старших служащих. Ввиду невозможности сопротивляться мы решили шифр ему передать, но об этом составили протокол, который он и подписал. Это событие имело для меня последствия. Но об этом позже.

\

ПО ВОЛНАМ ЖИЗНИ: РЖЕВ

Служащие в своём большинстве относились к комиссару крайне отрицательно, и это составляло его слабую сторону. Не надеясь на чиновников, он повёл агитацию среди солдат и сторожей — собирал их по вечерам для агитационных собеседований. Старик-сторож, почтенный человек, мне говорил:

— Прямо не знаем, куда нам пристать! Видим, что «они» не правы. А идти против них — нам не поздоровится. Угрожают!

После месячной агитации Серёгину удалось часть сторожей перетянуть на сторону большевиков. Несколько приверженцев получил он и среди чиновников, но только из числа тех, кто подвергался от меня взысканиям на служебной почве. На собраниях, отделяясь от остальных, они садились рядом с Серёгиным и голосовали по его указанию. Зато никакого успеха не имел Серёгин среди служащих-барышень. За острый нос на бледном лице они его прозвали «зелёным дятлом». Это прозвище за ним и укоренилось.

Старик, двинский чиновник, спрашивал: — Неужели, Всеволод Викторович, «им» за это ничего не будет? Так и пройдёт? — Кто же может знать будущее…

Курьёз, но месяца два спустя, уже перебравшись в Москву, я читал в ржевской коммунистической газете отчет Серёгина по его комиссарской деятельности: «Целых два месяца пришлось мне бороться с управляющим Стратоновым, которого, однако, чиновники поддерживали. Мне удалось только путём долгих убеждений образовать свою, коммунистически настроенную группу среди низших служащих, и тогда мы смогли овладеть банком».

Лица, соприкасавшиеся с военно-революционным комитетом, передавали отзывы оттуда: — Недовольство управляющим Стратоновым очень велико. И если бы не благоразумное большинство, он не только был бы уже отстранён от должности, но и сидел бы в тюрьме.

А спустя несколько месяцев Серёгин нашёл в банковской библиотеке для служащих, создание которой я всячески поддерживал, мою книгу «Солнце». Прочитав её, он говорил служащим: — Если бы я раньше познакомился с этой книгой, ни за что не стал бы выживать из банка Стратонова!

Удочка, из-за которой поддались комиссару низшие служащие, — конечно, материальная сторона. Серёгин всё говорил им о несправедливости, жертвами которой они являются. Мол, низшие служащие получают мало, живут в тесных квартирах, а вот чиновники — и прежде всего управляющий — получают много.