– И вы предпочитаете не расставаться с подчинёнными?

– Освобождаюсь, иначе нельзя, особенно в настоящий момент. Есть люди, которые мало того, что сами ничего не хотят делать, так ещё и разрушают всё, что создано другими. Наши усилия направлены на то, чтобы сделать жизнь другой. Город большой, город красивый, и надо просто довести его до ума, хотя бы грязь с улиц убрать. Сегодня на совещание с представителями городского здравоохранения скажу: да, на своей территории вы мусор убрали и на дорогу выбросили. Это что за отношение?

– Да, у Ржева, как мне кажется, в вашем лице появилась надежда. Даже интересно – чем всё это завершится?

– Один в поле не воин. Давайте вместе работать, в тандеме. Я выросла в Иркутске, в Сибири, где каждый был готов подставить плечо.

– А ваша семья как относится к новому назначению?

– Мне очень повезло с семьёй – меня принимают такой, какая есть, никто не пытается корректировать. У меня трое детей, любящий супруг. Я и их заразила своей идеологией. Конечно, когда принимала это непростое решение, собрала семейный совет. Мне сказали: «Если чувствуешь в себе силы – давай». У них нет обывательского подхода: ты должна быть дома, только с нами. Если выдастся свободный выходной – поеду их проведать, но это будет далеко не каждую неделю. Когда меня представляли в администрации, кто-то из сотрудников спросил: «А вы каждый день будете домой ездить? Или наездами здесь бывать?». И увидел моё удивлённое лицо! Я такого подхода не понимаю: работала всегда очень много, если не успеваю днём – беру пакет документов домой.

«ПРОМОЛЧИ – ПОПАДЁШЬ В ПАЛАЧИ»

– Вы можете оппонировать вышестоящему руководству, или будете делать то, что требуют?

– Самое страшное – это равнодушие. Еще Галич пёл: «Промолчи – попадёшь в палачи». Очень боюсь ситуации, когда начальник сказал, а подчинённый пошёл и сделал. Я могу доказывать вышестоящему чиновнику, почему так делать нельзя. Должна обязательно обозначить риски, но не молчать! Удобные чиновники – это дураки! Грамотный управленец должен убедительно доказывать свою позицию, даже если ему придётся на столе руководителя графин разбить.

– Неужели можете и графин разбить?

– Меня даже выталкивали за дверь, но я снова входила и объясняла свою позицию. Проходит время, человек звонит и говорит: «Да, вы были правы!». А ведь могла бы просто промолчать или согласиться с мнением руководства. Но это душевная подлость. Приказ сверху может быть получен, но далеко не все моменты в нём проработаны. Надо самой взять листок бумаги и проанализировать все плюсы и минусы. Если рисков больше, чем плюсов, – что мы получим в сухом остатке?

— Ну вот, Надежда Ивановна, выходит, у Ржева появилась надежда?

– Сложно сказать. Понимаю: ни в одном городе чужаков не любят. Это специфика любого муниципального образования. Но передо мной стоят задачи, которые я должна выполнить. Сейчас, пока адаптируюсь в Ржеве, с семьей созваниваюсь после 11 вечера. Моя жизнь на таком фанатизме и держится. Я сама себе говорила: «Остановись. Никто всё равно «спасибо» не скажет». Но по-другому просто не могу: ты уже заряжен, колесо крутится.

– А ведь действительно – никто «спасибо» не скажет.

– А зачем? Как говорила моя бабушка: «Делай добро и бросай его в воду».

– Надежда Ивановна, мне остаётся только пожелать вам удачи.

– Лучше – здоровья!

– Да. И спасибо за интервью!

Ирина КУЗНЕЦОВА.