«МНОГОЛЮДНО, ОБХОДИТЕЛЬНО, ЛАСКОВО»

В экспозиции и фондах Ржевского краеведческого музея есть ряд экспонатов, рассказывающих о жизненном пути графа Алексея Алексеевича Игнатьева – нашего славного земляка.

– Тема ржевского дворянства долгое время оставалась «белым пятном» в истории родного края. В конце прошлого – начале нынешнего века местные историки и краеведы буквально по крупицам собирали материалы о дворянах, связанных с Ржевским краем, – рассказывает Ольга Дудкина, заведующая Ржевским краеведческим музеем. – Когда шла работа над созданием краеведческой экспозиции музея, мы искали материалы об А.А. Игнатьеве в музейных фондах и государственных архивах. Найти удалось не столь много, но сейчас в залах музея есть планшет, посвящённый ржевскому дворянству. Напомню: в конце XVIII – начале XIX веков в Ржевском уезде проживали представители 65 дворянских фамилий России, а к началу XX века их насчитывалось уже 120. В том числе, Воейковы, Голицыны, Квашнины-Самарины, Лутковские, Сеславины, Игнатьевы…

В интереснейшем документе о жизни ржевитян в XVIII веке – «Генеральном соображении по Тверской губернии, из влечённом из подробного топографического и камерального по городам и уездам описания 1783-1784 г.г.» говорится: «Дворянство ржевское многолюдно, обходительно, ласково, гостеприимно…».

Итак, во втором зале краеведческой экспозиции есть материалы об Алексее Алексеевиче Игнатьеве и его роде. Посетители могут увидеть древний герб рода Игнатьевых, который известен с XIV века. А в XVII веке Игнатьевым было пожаловано имение в Ржевском уезде. Как раз тогда, в 1877 году, и родился Алексей Игнатьев. Здесь же можно увидеть фото Алексея Алексеевича, блестящего кавалергарда. На планшете также представлены указ императора Николая II о награждении графа Игнатьева орденом святого Владимира IV степени в 1906-м и встреча русского корпуса в Марселе в апреле 1916 года. В фондах музея есть фотокопии из ЦГАЛИ, по которым можно проследить жизненный путь Алексея Алексеевича. Особенно много фотографий, сделанных в 1931 году, когда Игнатьев посетил родные места – Зайцево и Чертолино. На фотографиях запечатлены ржевские пейзажи, встречи Алексея Алексеевича с земляками…

Сейчас архив Игнатьева находится в Центральном государственном архиве литературы и искусства в Москве и насчитывает более полутора тысяч единиц хранения, которые передала верный друг и помощник, вдова писателя Наталья Владимировна Труханова.

«СЕРДЦЕ МОЁ ДРОГНУЛО»

… На Новодевичьем кладбище в одной могиле лежат Алексей и Наталья Игнатьевы, русский граф и французская балерина. Об их любви говорили надменно: мезальянс, а они прожили вместе 40 лет – «и в горе, и в радости».

Большой бал в «Grand opera». «Повернув голову к входной двери, я замерла. Сердце моё дрогнуло. На пороге стоял статный белокурый великан в вечернем фраке с орденом Почётного легиона в петлице. Глаза наши встретились и больше друг от друга не отрывались…».

«Я встретил её на большом балу в театре «Opera». Она была в платье из мягкого шёлкового бархата цвета красной герани, с бриллиантовой диадемой на голове. Лучистые глаза и осветившая для меня в эту минуту весь мир улыбка сразу мне сказали, что она родная, русская».

Так встретились аристократ и актриса. Действительно, мезальянс… Ведь Алексей Алексеевич Игнатьев происходил из старинного служилого дворянского рода. Дед, Павел Николаевич, был директором Пажеского корпуса, а закончил жизнь председателем комитета министров при Александре II. В 1877 году род Игнатьевых был возведён в графское достоинство. Отец, Алексей Павлович, служил генерал-губернатором крупных российских губерний, являлся членом Государственного совета. Мать, княжна Софья Сергеевна Мещерская, – из рода Рюриковичей. Молодой граф Алексей Игнатьев окончил Пажеский корпус, самое привилегированное военное заведение в России. Нёс службу при дворе императрицы, несколько лет – в кавалергардском полку, «рыцарской гвардии» императорской России. Далее – учёба в Академии Генерального штаба, дипломатическая карьера в Европе.

Блестящий путь, предопределённый выходцу из аристократических кругов. Но ещё была Русско-японская война, на которую Игнатьев отправился добровольцем. Затем убийство отца, графа Алексея Павловича, совершённое в здании Тверского дворянского собрания. Были просторы и люди ржевских мест, где стояло родовое поместье Чертолино. И своё ощущение Отечества через всё это, навсегда оставшееся в памяти…

Таким был 37-летний военный атташе (представитель) России во Франции граф Алексей Игнатьев в начале 1914 года. Добавим: еще он был женат на милой петербургской барышне из хорошего рода…

РОМАН НА ФОНЕ ВОЙНЫ

Наталья Труханова, дочь актёра и обрусевшей француженки, в детстве уехала с матерью в Париж, а спустя годы стала известной танцовщицей. Вела в общем-то предосудительный в глазах высшего общества образ жизни. И союз с русским графом – это, конечно, неуместно. А Игнатьев был просто счастлив! «Господи! Когда тебя увижу? Сжалься! Я счастлив твоей любовью – дорогая, не оставляй, не пренебрегай ею. Я этого не переживу…» – писал граф своей возлюбленной через два года после первой встречи.

Роман разворачивался на фоне Первой мировой войны. Россия и Франция – члены общего союза – Антанты. И роль военного агента в дипломатии, разведке, кредитах, поставке вооружения огромна и вездесуща. К тому же во Францию прибыл русский экспедиционный корпус, и здесь свои проблемы, особенно ближе к 1917-му, революционному, году. Русская по отцу, Наталья Труханова создала в своей квартире атмосферу малой родины, с её языком, напевами и плясками, гитарными переборами. Пришло время, и стал возможен развод, и оформлен в мэрии Парижа официальный брак. Наталья Труханова теперь – Наталья Игнатьева.

Впереди – возвращение в Россию, откуда она уезжала бедной девочкой, а возвращалась графиней, генеральшей, супругой высокопоставленного дипломата. Таким представлялось недалёкое и счастливое будущее…

В ГОРЕ И В РАДОСТИ

Но, вступая в брак, дают обещание быть вместе «и в горе, и в радости». Наталья Труханова эту клятву сдержала, когда революционные события 1917 года отняли у неё богатства супруга, его чины и положение в обществе. Бывший граф, человек чести, сохранил для России, какое бы название она теперь не носила, средства, предназначавшиеся для закупки оружия во Франции.

Игнатьев безоговорочно признал советскую власть, считая, что у него есть долг по отношению к русскому государству. Он продолжал оставаться на посту, охраняя казённые суммы, находившиеся на счету России. Этот счёт открывала только его личная подпись. Отвернулась от него эмиграция, отказалась семья. «Они просили никогда ничем о себе не напоминать. И мать…», – опустив голову, сказал он своей Наташе. Французские родственники требовали от Натальи порвать с безумцем, готовым погубить и себя, и её. Наталье Владимировне отказали в концертной деятельности, пришла нужда. Уже была покинута уютная парижская квартира, проданы фамильные драгоценности.

«Красные граф и графиня» возделывали огород и выращивали шампиньоны… Передав деньги с банковского счёта представителям советской России, Игнатьев просил разрешения вернуться на Родину. Но ещё долгие 18 лет ему пришлось жить за рубежом. В 1934-1937 годах Алексей Алексеевич занимал во Франции разные должности от наркомата внешней торговли. В 1931-м он посетил Советский Союз в качестве туриста, проехал и по тем местам, которые когда-то назывались имениями графа А.П. Игнатьева, отца Алексея Алексеевича, – Ольгово под Москвой, Чертолино и Зайцево под Ржевом. На страницах его любимого детища, романа «50 лет в строю», он неоднократно вспоминал и Зайцево, и Чертолино, и Ржев, называя эти места «своими», «родными», ставшими одной из главных притягательных сил при возвращении на Родину.

И ВНОВЬ В СТРОЮ

Наконец, в 1937 году Игнатьев окончательно вернулся на Родину, сдав документы русской военной миссии в Центральный государственный военно-исторический архив. Отъезд в Советский Союз, окончательный и радостный, впрочем, был не менее драматическим. Мать Игнатьева, графиня Софья Сергеевна, навсегда простилась с сыном (давно простив ему мнимое «предательство»). Старая больная женщина, русская аристократка из рода Рюриковичей, всегда с болезненной любовью вспоминала маленькое ржевское имение Чертолино…

И сразу же его опыт и знания кадрового военного нашли применение в СССР: Игнатьев был зачислен в Красную Армию, назначен старшим инспектором по иностранным языкам в Управление высших военных учебных заведений и старшим редактором «Воениздата». «Красный граф» обладал большими литературными способностями: широкий круг интересов, богатая событиями жизнь, встречи с представителями литературы и искусства давали богатый материал для очерков, воспоминаний и выступлений. Самым значительным его произведением стала уже упомянутая нами книга «50 лет в строю», над которой Игнатьев начал работать в Париже в 1925 году, а печатать начал в 1938-м в журнале «Знамя». Всего было написано пять книг, над шестой Алексей Алексеевич работал до конца своих дней.

ПАМЯТЬ НА 500 ЛЕТ

В годы Великой Отечественной войны его знания и опыт пригодились в работе по воспитанию бойцов и командиров Красной Армии. В Дании, Швеции и Норвегии Игнатьев выступал на языках этих стран и говорил правду о том, что несёт фашизм народам Европы, об освободительной миссии советского народа: «Русский медведь, которым шведы, как близкие наши соседи, издавна пугали детей, не злой. Он встаёт на задние лапы и выходит из берлоги лишь тогда, когда покушаются на его покой и любимых им медвежат».

В феврале 1945 года, когда сражения шли уже на вражеской земле, специально созданный комитет вёл работа по увековечиванию памяти советских воинов, павших в Великую Отечественную войну. Являясь членом этого комитета, Игнатьев в докладной записке писал: «Весь поднятый вопрос представляется мне не только своевременным, но и срочным. Мерой для сохранения целости достопримечательных мест сражений явилось бы обращение этих мест в военные заповедники.

Памятники, сооружения, посвящаемые увековечиванию памяти Великой Отечественной войны, должны быть рассчитаны, по крайней мере, на 500 лет. И построены, равно как и ограда к ним, что крайне важно, из прочных материалов (гранита, чугуна, меди), на хороших бутах и фундаментах».

«ЧЬЯ ВЫ?»

А Наталья Владимировна, пусть и через 20 лет, смогла гордиться своим мужем: он вновь стал генералом. Её окружали известность, популярность и, конечно, любовь несравненного «Лёшечки». Как же права оказалась она, сделав свой выбор сорок лет назад! Но в 1954 году смерть прервала большую общественную и литературную деятельность патриота, генерала и писателя Алексея Алексеевича Игнатьева. Два года приезжала к дорогой могиле на Новодевичьем кладбище его любимая женщина. А когда поняла, что окончательно сдало сердце, вызвала «Скорую», накрасила губы, надела шляпку и сама спустилась по лестнице высотного дома на площади Восстания, навсегда прощаясь с таким необыкновенным прошлым.

Сейчас они лежат в одной могиле старого московского кладбища. Двое, встретившиеся на балу в парижской «Crand opera» 19 февраля 1914 года.

…Из воспоминаний Натальи Трухановой. «Он встал вдруг на одно колено: «Наталья Владимировна, верьте, мы будем жить и умирать вместе. Спросят Вас: «Чья Вы?». И Вы должны ответить: «Алексея Алексеевича Игнатьева!».

Ирина КУЗНЕЦОВА

Фото из семейного архива