Но я не думаю, что тут борьба бессловесных образов и богодухновенного слова. Это – бессмысленный, беспощадный, безразмерный поток лжи, заливающий всю интеллектуальную деятельность человека. Человек усилил, усовершенствовал, улучшил физические силы и принялся накачивать интеллектуальную мышцу. Создал копию духовного мира – и цифровая копия оказалась заполнена тем же самым, что разум и душа человека, – человеческими страстями, многократно усиленными столь замечательным и эффективным инструментом, как интернет. Разум человека не справляется, и человек, обессиленный и «забитый до отказа» ядом лжи, изливающимся из сети, просто не может слышать о Евангелии. Отец лжи изрядно накормил своих чад духовным дурманом: духовно ожиревший человек не помнит, не слышит и не исполняет даже элементарных духовных санитарных процедур…

ОБЪЕДИНЯЕТ САМ ГОСПОДЬ

– Скажите, у вас есть самая любимая духовная книга?

– Евангелие. Святые отцы, – они, словно музыканты большого симфонического оркестра, – вокруг одного дирижёра. В один момент времени партии именно этого инструмента особенно умилительны и услаждают слух. А в другой момент на сердце звучит совсем иное. Поэтому размышления, молитвы, слова богодухновенных людей в разных книгах звучат для меня по-разному, в разные времена, годы, – воспринимаются иначе. Нет одного любимого автора или любимой книги – «на все времена».

– Отец Сергий, вы – москвич. То, как живут определённые интеллектуальные сообщества мегаполисов, очень сильно отличается от жизни людей в провинции. Думаю, вы и сами это замечали. Остались ли какие-то «скрепы», то есть хоть что-то, что объединило бы огромную и такую разную на всех уровнях страну? Вообще, Церковь тревожит подобное разномыслие?

– Я родился и 30 лет прожил в Новосибирском Академгородке, потом 30 лет – в Москве. Теперь вновь живу в маленьком городе. Люди действительно отличаются кардинально – в зависимости от времени (лет, веков) и места (языка, культуры, быта). Общим у всех может быть только какой-то фундамент, какая-то основа. То, что в Церкви называется «все мы – творения Божии». Единый дух, в едином пространстве единого фундаментального закона мироздания – закона любви!

Все остальные интересы («скрепы») – временные, преходящие, и просто не могут быть одинаковыми у всех людей. «Ибо надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные» (1 Кор. 11, 19). Поэтому – нет, разномыслия (греч. – ереси) Церковь не тревожат. Мы все разные, но иерархия понятий и смыслов должна быть выстроена правильно. Нас может объединить (и объединяет) только Бог!

ВЕРА В МАЛЕНЬКОМ ГОРОДЕ

– Как вы думаете, отец Сергий, за унылой серостью будней в маленьком городе священникам удаётся увидеть действительную жизнь и показать её людям? Вообще, что такое жизнь? Когда мы живём по-настоящему? Мы привыкли действовать, но деятельность является ли жизнью в полном смысле этого слова?

– Что такое жизнь, определить совсем не просто. Но просто определить отсутствие жизни – достаточно прийти на отпевание усопшего в храм. Жизнь в каком-то смысле инвариантна к нашему восприятию. То, что для одного является «серыми буднями», для другого – праздник.

Одна из самых больших ошибок человека – это представление о том, что «настоящая жизнь», – она не здесь, не в этом месте, и не в это время, и с какой-то не той интенсивностью. Но именно здесь, сейчас и насколько ты сам хочешь, происходит твоя собственная, настоящая, действительная жизнь. И если ты вдруг понял, что она кислая, бессмысленная, пустая, и надо что-то менять – делается первый шаг к христианской жизни. Жизнь – это постоянное изменение, покаяние, как говорят в Церкви. Перестал меняться, перестал учиться, перестал искать – замер, замёрз, окоченел, умер. Именно отсутствие духовного движения является смертью.

Полнота жизни достигается, когда участвуют все «составные части» человека: дух, душа, тело. Живёшь, когда копаешь канаву; живёшь, когда смотришь фильм, размышляешь, считаешь, планируешь; живёшь, когда молишься…

В СВЕТЕ ИСТИНЫ

– Но, батюшка, вы согласны с тем, что главное несовершенство человеческой природы состоит в том, что цели наших желаний всегда в противоположном? Можно привести такую массу примеров, что и психологу будет над чем поломать голову. Так, ипохондрик особенно чуток к юмору, сластолюбец охотно говорит об идиллии, развратник – о морали, скептик – о религии. Да и святость постигается не иначе, как в грехе?

– Множество святых начинали и жили в великом грехе, до момента прозревания его гнусности и обоняния его смрада. Но заслуга их в том, что они остановили несущийся под откос вагон своей жизни и смогли прицепить его к великому локомотиву – своей решимостью и с Божией помощью. Надеюсь, все понимают, что остановить даже просто катящийся вагон человеку не под силу. Но нахождение в этом самом великом, да и малом грехе, совершенно не обязательно порождает решимость: многие ограничиваются вот этими рассуждениями на тему юмора, морали, идиллии.