ШКОЛА КАК СОБИРАТЕЛЬНЫЙ ОБРАЗ

Я надеюсь, что СОШ №1 дождётся открытия нового спортивного зала, а затем продолжит расти и развиваться. На праздничном концерте в честь 85-летия звучало много аналогичных пожеланий, и очень хочется верить, что они будут подкреплены реальными делами. Потому что школа, конечно, не старая, но она ведь, как и мы, не молодеет.

Школьное здание или постоянно реставрируется, или разрушается. Она, конечно, остаётся молодой, но сказать, что 85 лет – не срок, тоже нельзя. Срок, да ещё какой! Потому что жизнь школы – это поколения учеников, тысячи воспитанных школой выпускников. Они и есть реальный возраст школы, её дети. Биологического возраста у школы нет, она не живая. Ну, не «кремниевым» же возрастом характеризовать эти стены, не возрастом же отвердевания бетона? Нет, конечно. Школа – это не здание, хотя оно важно, и оно, как уже было сказано, тоже может «расти».

Школа – это собирательный образ. Собирательный ребёнок приходит учиться в школу в первый раз. Его встречает образ недостижимого в своей значимости многоликого директора, постоянно думающего о благе учеников, об укрупнении и ремонте, о расширении и обновлении. Он приветствует ученика и указывает ему цель и направление движения, а сам удаляется в свой чертог (куда никто не желает попасть во время учёбы), где за закрытой дверью рождается настоящее и будущее школы.

А собирательный ученик, пришедший познавать мир, и его собирательный ум, состоящий их нескольких десятков разумов малышей, жаждет знаний. Потому что это свойственно натуре человека – любознательность. Он начинает учиться, каждый год приходя в школу вновь и вновь. Это собирательный первоклассник, первый ученик. Другой образ – ребёнок учащийся. Как сейчас говорят, «обучающийся» (но это так только говорят). Он ходит в школу каждый будний день, кроме выходных и каникул. Занимается, делает домашние задания, учится мыслить, постоянно расширяя горизонты известного мира, при этом не выходя за пределы школы. Это её вечный собирательный ученик, тысячеликий колосс, за которым очень непросто уследить.

Другой же, старший, более степенный, – собирательный выпускник, год за годом покидающий пределы родной школы. Он перестаёт нуждаться в обучении, он получает всё, что школа может ему дать. Каждый год он забирает последнее – последние знания, необходимые для поступления в следующее учебное заведение, последние тёплые слова, последние напутствия. Он забирает даже последние слёзы собирательного учителя.

Учитель, как известно, – это призвание, а не профессия. И для собирательного образа учителя это именно так. Только призвание, любовь к школе позволяют ему находиться в здравом уме и одновременно учить этих троих «учеников» тому, чему они должны научиться. Собирательный учитель не стареет и не устаёт – в отличие от реальных учителей. Он всегда бдителен и непоколебим, и его многоликое лицо освещено ослепительным светом знания и любви, сияющим в его глазах. Он в меру весел, а улыбка его загадочна и пропитана знанием о сотнях таких, как ты. Когда он смотрит на тебя, что-то вздрагивает внутри и, сколько бы ни было тебе лет, ты обращаешься к нему по имени и отчеству.

Когда собирательный учитель поёт, как это было на 85-летии Пушкинской школы, сияние его глаз выжигает в тебе всё, что накопилось, наросло за годы, проведённые вне школы. И ты остаёшься один на один с ним – в зале, наполненном другими людьми. А он поёт простую песню, что кажется тебе, вмиг ставшему вновь максимум 16-летним, немыслимым: ведь это ты должен петь, это ты должен радовать его! А поёт он…

Вадим Афанасьев.

Фото автора.