– Действительно – где?

– В собственной голове, в силе воли, в умении управлять собой. Если перейти к подробностям – потребуется церковная проповедь. Кто не может с собой разобраться, у того есть два пути: если он атеист – обращаться к психотерапевту, если верующий – идти в церковь. Не думаю, что люди, прочитав эту статью, посмотрев кино или увидев в соцсетях наш «плач Ярославны», сразу захотят стать волонтёрами. Нет, конечно! Но каждый человек может проявить долю сострадания к ближнему.

\

КАК ПОМОЧЬ «СОВЕ»

– Расскажите, как можно помочь «Сове» – участвовать в поисках или просто помогать в деятельности отряда? Чем вам вообще можно быть полезным?

– Периодически мы собираем необходимые для поиска средства. Кроме того, существуют различные направления работы. Например, «инфорги» – люди, которые не ездят в лес, а занимаются сбором информации, обзванивают больницы, распространяют ориентировки. Это огромный пласт незаметной, но очень важной работы – мы видим лишь вершину айсберга. Прежде чем запустить поиск, несколько человек должны совершить множество звонков: кто-то пытается дозвониться до пропавшего, другие – беседуют с МЧС и полицией, третьи – с родственниками. Повторю ещё раз: это огромный пласт работы, но она в совокупности и даёт результат.

\

ПРАВО НА ЖИЗНЬ

– Как вы думаете, наше общество стало более милосердным? Появился коллективный «выключатель» безразличия?

– Общество быстро не меняется, поскольку это целая вселенная – со своими проблемами, институтами, взаимоотношениями. Думаю, мы не оказываем на него столь существенного влияния. Например, кого-то волнует лишь пенсионная реформа, но им «до лампочки» – пропавшие в лесу. Тем не менее, мы стараемся донести до общества информацию о проделанной работе. И это не самопиар, нет. Главное – чтобы, не дай Бог, если нечто подобное случится с их родными, детьми, друзьями, люди знали, что именно надо делать. Возможно, услышав о нас, кто-то решит ещё раз серьёзно поговорить со своим ребёнком о безопасности, а кто-то – просто позвонит родным. Мы хотим, чтобы люди научились беречь себя и своих близких.

– И всё-таки, Сергей Игоревич, постепенно в обществе что-то меняется. Казалось бы, какая-то бабушка ушла в лес, – ну, и что с того? Но люди уже иначе относятся к праву на жизнь: человек не должен умирать один в лесу. Кстати, вы верите в жизнь после смерти?

– На мой взгляд, само понятие «жизнь после смерти» – абсурдно. То состояние души, которое начинается за гробом, сложно назвать жизнью в привычном понимании. Жизнь – это мы, ныне здравствующие, наши родственники, близкие, дети. В существовании духовного мира вокруг нас уверены многие. 99 процентов атеистов после отказа двух двигателей на высоте 10 тысяч метров начинают верить в Бога.

– Эта работа меняет вас внутренне?

– Да, мы постоянно что-то ищем глубоко внутри себя. Приходит понимание о необходимости хороших дел. И пусть нам никто «спасибо» не скажет – мы всё равно это сделаем!

– Такая нагрузка наверняка отражается и на семье. Близкие от этого не страдают?

– Страдают, конечно. Кто говорит, что он – волонтёр, и у него дома всё в порядке, – тот лукавит.

– Может быть, такой человек просто нашёл оптимальный баланс?

– Что такое баланс? Это когда у меня есть план «потеряшек», и они теряются строго раз в месяц, желательно не по выходным? А не-баланс – это когда я приезжаю с одного поиска и тут же отправляюсь на второй, а ещё своей очереди ждут три «висяка». Семья не страдает у тех, кто в меньшей степени отдаёт себя делу, но большинство тратят на поиски не только личное время, но и время своей семьи.

– Эмоциональное выгорание для вас не актуально?

– Нет, мы же не актёры на сцене: не отдаём энергию, а, наоборот, получаем. Спасение человеческой жизни – это же мощнейшая подпитка! Бывают случаи, когда организм требует отдыха, но, скорее, это эмоциональное перенасыщение. Количество эмоций, полученных во время поиска, порой зашкаливает.

\

НАЙДЕН, ЖИВ!

– В клипе «Лиза» группы «Грот» есть замечательная строка: «Найти того, кто заблудился, гораздо проще, чем найти того, кто захочет искать». Это правда?

– Мы рады новым людям, но при этом понимаем – речь пойдёт, скорее всего, о единицах. Но зато это будет качественная единица – человек, который добавит кому-то реальный шанс остаться в живых! Страшнее всего, когда теряются дети. Знаю сотни банальных случаев. Например, палатка, отдых, озеро. Папа с сыном отправляются за дровами.

4-летний ребенок капризничает, папа говорит: «Иди назад, к палатке». Ребёнок идёт и – пропадает. Находят его на пятые сутки – слава Богу, живым. Взрослый человек думает: вот же она, палатка! А ребёнок, рост которого – на уровне пояса взрослого, её элементарно не видит. Нет ничего страшнее, чем прочитать в чате: «Пропал ребёнок». Взрослый имеет необходимый опыт, чтобы попытаться выжить, а у ребёнка такого опыта нет. У детей часто возникают проблемы в школе, дома, в кругу сверстников. Был случай, когда 7-летний мальчик ночью отправился к папе, с которым его мама была в разводе, проехав 20 километров на велосипеде. Кто знает, чем бы эта история закончилась, если бы мальчика не нашли… В случаях с пропажей взрослых счёт идёт на дни, а с пропажей ребёнка – буквально на часы.

– Пожарные говорят: «Любой пожар можно потушить стаканом воды – это вопрос времени». Чем больше проходит времени с момента исчезновения человека, тем больше требуется усилий от поисковиков и тем меньше – их эффективность?

– Да, отчасти ещё и поэтому мы хотим «достучаться» до школ. Будем проводить открытые уроки, общаться со школьниками. Рассказывать о работе отряда, разбирать конкретные случаи – в зависимости от возраста аудитории, чтобы дети понимали: необходимо себя беречь! Ведь они больше всего боятся контроля со стороны взрослых – вот и необходимо им объяснить, для чего это нужно. Мы искренне верим: если станем заниматься профилактикой, количество поисков сократится.

– На торжественном городском мероприятии вас наградили медалью «300 лет полиции России». Испытываете гордость и удовлетворение?

– На наших ребят ещё должны прийти пять Почётных грамот из Управления МВД России по Тверской области. Сам факт, что нас замечают, реагируют на наши действия, – это уже хорошо! Радует, что постепенно складывается сообщество граждан, которое быстро реагирует на пропажу человека, учится ещё быстрее и правильнее реагировать на эти события, постоянно совершенствуют себя. Хочется, чтобы мы постоянно росли – не только в знаниях и навыках, но и в возможностях спасать жизнь человека…

– Благодарю вас за интервью.

Ирина КУЗНЕЦОВА. Фото из личного архива Сергея Алексеева