Родственники Кузьмы Латышева – об одном из лидеров ржевского подполья, действовавшего в период оккупации города (1941-1942 г.г.), и не только.
До войны Кузьма жил в Ржеве, на Захолынском проезде, вместе с матерью Ольгой Михайловной (в девичестве Крюковой) и сестрой Ксенией. Окончив школу, работал слесарем в железнодорожном депо. Комсомольца Латышева призвали на действительную военную службу в 1937-м, в 20 лет. После демобилизации он трудился слесарем в авиапорту Ржева, где товарищи избрали его секретарём комсомольской организации.
Когда началась война, Кузьму в армию не взяли – у него была бронь. Но он постоянно ходил в военкомат, писал заявления, просил отправить его на фронт – бить фашистов. На тот момент его старший брат Евгений уже воевал. Фронт всё ближе подходил к Ржеву, и Кузьма предпринял последнюю попытку – явился в военкомат с очередным заявлением. На этот раз ему не отказали, посоветовав обратиться в штаб отступающей армии. Он бросился его искать, но так и не нашёл, поэтому вынужден был вернуться домой. Такова была его судьба: Кузьма Павлович стал первым организатором группы молодых патриотов в Ржеве.
В Ржевскую подпольную организацию входили Алексей Жильцов, Михаил Персиянцев, Константин Дмитриев, Михаил Соколов, Владимир Некрасов, Владимир Никольский, Борис Лузин и Александр Беляков. В ноябре с группой подпольщиков удалось связаться Владимиру Новожёнову, назначенному начальником разведки. Все они друг друга хорошо знали – во-первых, жили по соседству, во-вторых, занимались в одном аэроклубе.
Зимой 1941-го в оккупированный Ржев вернулся воентехник Алексей Телешев – именно ему, человеку, имеющему военное образование и опыт ведения боевых действий, подпольщики доверили командовать группой. Но прежде чем приступить к подрывной работе, все члены подпольной группы принесли присягу. А потом начались боевые будни.
Подпольщики саботировали работу на немцев, приводили в неисправное состояние немецкие автомашины, а однажды взломали склад на ул. Урицкого, спрятали обнаруженное там оружие и продовольствие в двухэтажном доме на ул. Карла Маркса. Также подпольная группа занималась сбором сведений о частях вермахта, дислоцировавшихся в оккупированном Ржеве, передавая их в разведотдел 31-й армии и в партизанский отряд. В труднодоступных местах нередко пересекали линию фронта – в частности, у Городского леса.
Ржевские подпольщики всё время напоминали о себе оккупантам: то ликвидируют часового у здания гестапо, то подожгут продовольственный склад, то бросят гранату в легковую машину. Однажды на улице Пролетариата Алексей Жильцов срезал двести метров телефонного кабеля, соединяющего немецкий штаб с аэродромом. Алексей Телешев и Владимир Новожёнов похитили в немецкой комендатуре триста бланков паспортов, которые позже передали в лагерь для военнопленных и коммунистов. В результате многих из наших бойцов удалось спасти от неминуемой смерти. Часто при налётах советской авиации над городом в небо взвивались сигнальные ракеты, указывая нужные цели.
Однажды произошёл такой случай. На Рождество немецкие офицеры собрались на праздничный ужин. Александр Беляков и Михаил Персиянцев ночью перебрались через Волгу на Красноармейскую сторону города и, подкравшись к хорошо охраняемому зданию, долго и терпеливо выжидали, когда, наконец, в небе появятся советские бомбардировщики. И как только послышался звук приближающихся самолётов, над домом, где пьянствовали гитлеровцы, была выпущена сигнальная ракета. Бомбы попали точно в цель: Рождественский бал гитлеровцев превратился в похороны.
Настоящий подвиг совершил Владимир Новожёнов. У Варваринского кладбища немцы установили несколько батарей дальнобойных и зенитных орудий, которые обстреливали наши войска на Старицком шоссе. Володя, рискуя жизнью, пробрался на кладбище и во время налёта наших бомбардировщиков указал им точные координаты вражеских орудий. Бомбы рвались фактически рядом с ним. Воспользовавшись поднявшейся в рядах фашистов паникой, разведчик скрылся. Немцы не досчитались тогда двенадцати дальнобойных пушек и десятков артиллеристов.
Гестаповцам долгое время не удавалось напасть на след подпольщиков. Они прочёсывали город, хватали всех подозрительных штатских, обещали большие деньги тем, кто выдаст патриотов. Но неизменно рядом с грозными объявлениями немецкого коменданта Ржева появлялись маленькие листовки, написанные от руки, которые заканчивались словами: «Смерть немецким оккупантам!».
26 марта 1942 года по доносу Николая Еремеева подпольщиков арестовали. Предатель привёл на рассвете четверых вооружённых немцев и двух штатских мужчин, разговаривающих по-русски, в дом Латышевых на Захолынском проезде. На стук в окно к незваным гостям Кузьма вышел сам – чтобы не тревожить малолетних детей. «Ты Кузьма Латышев? Есть у тебя советские брошюры, сброшенные с русского самолёта?» – спросил его человек в штатском. На что Кузьма ответил: «Никаких брошюр у меня нет…». Его избили. Начался обыск, искали под полом, на чердаке, в доме, во дворе – этот кошмар длился больше двух часов. В итоге в манжете пиджака Кузьмы Павловича немцы всё же обнаружили советскую листовку…
