Вот и прошёл Великий праздник, 9 Мая, День Победы над фашистской Германией, которую 74 года назад одержала Красная Армия, освободив мир от «коричневой чумы». Некоторым фальсификаторам на Западе хотелось бы переписать историю Второй мировой войны набело, предав забвению главенствующую роль нашей страны. И очень печально осознавать: личности с таким же восприятием Победы живут и в нашем городе. Непонятно, что движет этими людьми, когда на страницах СМИ и в аккаунтах социальных сетей они призывают отменить парад Победы, шествие «Бессмертного полка», митинги и акции памяти – как до этого призывали отменить строительство мемориала советскому солдату под Ржевом. И публично звучит благое пожелание: «взять всё, и – поделить»…
«На вопрос , что он думает по поводу прочитанного, Шариков сказал: «Да не согласен я!». — «С кем? С Энгельсом или Каутским?». — «С обоими», — ответил Шариков . — «Это замечательно, клянусь Богом… А что бы вы со своей стороны могли предложить?». — «Да что тут предлагать?.. А то пишут, пишут … конгресс, немцы какие-то… Голова пухнет. Взять всё, да и поделить…».
Ничего не напоминает? Во главе угла у местных шариковых, как всегда, — материальные ценности, и ведь что самое главное — играют на самом больном. Ещё бы — некоторым нашим гражданам действительно не хватает средств даже на пропитание, нет возможности приобрести квартиру, найти достойную работу… До патриотизма ли? И тут же — цитата Михаила Жванецкого: «Патриотизм – это чёткое, ясное, хорошо аргументированное объяснение того, что мы должны жить хуже других».
Оговорюсь сразу: я тоже неоднозначно отношусь к слову «патриотизм». Но и Жванецкий для меня в этом смысле ни разу не авторитет. Придумывать «правильные, смешные фразы» — это его способ зарабатывать на жизнь. Точно так же, как для некоторых СМИ — призыв отменить Парад Победы и шествие «Бессмертного полка». Они даже не понимают, что такими призывами лишь отталкивают от себя свой потенциальный «электорат». Поскольку все, кто встал в строй того же «Бессмертного полка», пришёл на Парад Победы, в массе своей, участвуют в этих акциях по зову сердца. Эти люди помнят своих отцов, дедов, прадедов, они помнят свою историю, они гордятся своей страной, они знают: это тот праздник, который действительно объединяет наш народ! И 9 Мая они хотят быть вместе — чтобы порадоваться и поплакать, вспомнить погибших и отдать почести живым ветеранам.
Вот, например «икона» ржевской (и разной прочей) оппозиции Алексей Навальный, когда баллотировался на пост мэра Москвы, обещал: в случае победы на выборах он разрешит проводить гей-парады. В таком фарватере — действительно, зачем нам парад Победы и бряцанье оружием? Лучше размалёванные особи нетрадиционной ориентации — в голубом и розовом!
Особо радикальная оппозиция призывает после смерти дать ответ перед нашими воевавшими дедами, почему мы праздновали День Победы, если у нас в упадке промышленность, закрываются больницы, не ремонтируются дороги и так далее, и тому подобное. И невдомёк им, бедолагам, что народ, который пережил революцию, раскулачивание, жуткие репрессии, страшную войну, сломить невозможно. У него были все основания перейти на сторону врага, но люди отказывали себе во всём — исключительно для того, чтобы приблизить час Победы. Они воевали и трудились в тылу не за сладкую булку.
Некоторые уголовники стремились попасть в штрафбаты, чтобы искупить свою вину кровью. Белая гвардия, эмигрировавшая на запад, лишённая Родины, поддержала «ненавистный большевистский режим». Отказ от сотрудничества с фашистами в большей мере принадлежит белогвардейским вождям, которые проживали на западе в годы войны. Генерал Деникин, нашедший приют во Франции, отказался сотрудничать с военным преступником Власовым, и призывал русских эмигрантов сделать то же самое.
Бывший генерал-лейтенант белой армии Пётр Махров писал: «День объявления войны немцами России, 22 июня 1941 г., так сильно подействовал на моё существо, что я послал письмо (советскому послу по Франции) Богомолову, прося его отправить меня в Россию для зачисления в армию, хотя бы рядовым». Письмо было прочитано вишистскими цензорами, и Махрова заключили в концлагерь.
В блокадном Ленинграде в первую блокадную зиму рабочим выдавали 250 граммов хлеба в сутки, остальным — по 125 г. А на Исаакиевской площади находился дом, окна которого были забиты досками. Там, в коробках и мешках, лежали десятки тонн элитных семян и картофеля — их не успели вывезти, и сотрудники ВИР (Всесоюзного института растениеводства) работали там, спали рядом с ними, охраняя бесценное богатство, и никто не съел ни зёрнышка. Они умирали от голода, но не притронулись к коллекции семян, хотя зерно могло спасти их жизнь. На Западе долго не могли в это поверить. И вынуждены были лишь удивляться силе духа русского человека. Сейчас на Исаакиевской площади в здании Института растениеводства установлена памятная мемориальная доска: « Учёным института, героически сохранившим мировую коллекцию семян в годы блокады Ленинграда».
